Субсидиарная ответственность и исковая давность: дело «Дальняя степь»
Отвечая на вопрос о том, какой срок исковой давности должен применяться к заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности в конкретном деле о банкротстве, нельзя не упомянуть про дело «Дальняя степь», рассмотренное Верховным Судом РФ. Однако является ли высказанная им позиция по этому делу универсальной? Разбираемся в статье.
В определении Верховного Суда РФ от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757(2,3) по делу № А22-941/2006 о банкротстве ООО «Дальняя степь» сделан вывод о том, что к сроку исковой давности по правонарушениям, допущенным в 2004-2005 годах, подлежит применению срок, установленный абзацем 4 пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ.
Возникает вопрос о том, насколько универсальной является данная правовая позиция и может ли она означать, что во всех случаях к сроку исковой давности подлежат применению нормы о его продолжительности, действующие на момент предъявления иска.
Для решения этого вопроса следует обратиться к тексту Определения:
«Иск к банку и компании HSBC Management предъявлен Ноготковым К.О. 19.04.2017, то есть к вопросу о продолжительности исковой давности подлежит применению абзац четвертый пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ, поскольку, во-первых, данная норма регулировала вопросы исковой давности за правонарушения, аналогичные тем, которые вменяются ответчикам по настоящему спору, а во-вторых, к моменту прекращения действия предыдущих редакций данного Закона (и Гражданского кодекса Российской Федерации), предусматривавших иной порядок исчисления давности по этой категории дел, срок исковой давности привлечения к субсидиарной ответственности не истек (более того, даже не начинал течь, о чем указано выше).»
Как видно из текста, предполагаемая позиция Верховного Суда РФ не обоснована ссылками на нормы закона. Это позволяет предполагать, что она является ситуативной, вызванной к жизни обстоятельствами конкретного дела, а не желанием создать универсальный подход к данному вопросу.
Кроме того, необходимо различать такие вопросы, как продолжительность срока исковой давности и порядок его исчисления.
В отношении порядка применения срока исковой давности соответствующая нормативная основа имеется.
Согласно части 9 статьи 3 Федерального закона № 100-ФЗ, которым были реформированы правила ГК РФ об исковой давности:
«установленные положениями Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции настоящего Федерального закона) сроки исковой давности и правила их исчисления применяются к требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли до 1 сентября 2013 года. Десятилетние сроки, предусмотренные пунктом 1 статьи 181, пунктом 2 статьи 196 и пунктом 2 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции настоящего Федерального закона), начинают течь не ранее 1 сентября 2013 года.» (в ред. Федерального закона от 28.12.2016 № 499-ФЗ).
Данная норма при её внимательном прочтении говорит о сроках исковой давности, установленных самим ГК РФ, и правилах исчисления сроков. Следовательно, для сроков исковой давности, установленных иными законами, в частности, Законом о банкротстве, данная норма не является применимой в части их продолжительности. Эта норма может касаться лишь правил исчисления сроков исковой давности, установленных иными законами (включая Закон о банкротстве). Это происходит по той причине, что все правила исчисления сроков исковой давности, по общему правилу, устанавливаются Гражданским кодексом.
Тем не менее, если каким-либо законом будут закреплены правила исчисления сроков исковой давности, отличные от ГК (например, особенности начала исчисления данного срока), то на эти правила положения части 9 статьи 3 Федерального закона № 100-ФЗ также не будут распространяться.
О том, что коллегия судей, рассматривавшая дело Дальней степи, различала рассматриваемые выше вопросы, свидетельствует следующий текст Определения:
«Судебная коллегия соглашается с выводами нижестоящих инстанций, что давность начала течь только в третий из обсуждаемых периодов. При этом, по мнению судебной коллегии, она подлежит исчислению не ранее чем с даты наделения полномочиями нового конкурсного управляющего Ноготкова К.О. (резолютивная часть соответствующего определения объявлена 26.11.2015), к которой прибавляется период времени, необходимый для разумного и добросовестного арбитражного управляющего на получение информации о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности и о личности контролирующих и действовавших совместно с ними лиц (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ, применяемого постольку, поскольку он вступил в силу до момента истечения давности по заявленному требованию - пункт 9 статьи 3 данного Закона).»
Как видно, в данном случае коллегия судей ссылается лишь на порядок исчисления срока исковой давности по законодательству, изменившемуся по сравнению с тем, каким оно было на момент совершения противоправных деяний в 2004-2005 годах.
Однако нормативное обоснование, почему должен применяться годичный срок исковой давности, в Определении по делу Дальней степи отсутствует.
Суд использует лишь два довода:
«во-первых, данная норма регулировала вопросы исковой давности за правонарушения, аналогичные тем, которые вменяются ответчикам по настоящему спору, а во-вторых, к моменту прекращения действия предыдущих редакций данного Закона (и Гражданского кодекса Российской Федерации), предусматривавших иной порядок исчисления давности по этой категории дел, срок исковой давности привлечения к субсидиарной ответственности не истек (более того, даже не начинал течь, о чем указано выше)»
Рассмотрим их внимательнее
Прежде всего, следует отвергнуть второй довод, поскольку суд ссылается на порядок исчисления давности, который отличается от срока давности. Поэтому остаётся лишь один довод – были правонарушения, аналогичные тем, которые вменяются ответчикам по спору.
Этот довод нельзя признать достаточно ясным.
Возможно, судьи хотели выразить мысль о том, что если срок исковой давности сокращается, то справедливо его применять и к прошлым нарушениям.
Возможно, ключевое значение имело то обстоятельство, что, по мнению суда, срок исковой давности ранее вообще не начал течь (ввиду недобросовестности арбитражного управляющего).
Возможно, судьи учитывали, что и без того ответственность наступила за правонарушение, совершённое длительное время назад, и поэтому применение трёхлетнего субъективного срока исковой давности в данном случае усиливало бы ощущение несправедливости в ограничении права ответчика на защиту.
Тем не менее, поскольку позиция относительно обратной силы правил Закона о банкротстве о сроках исковой давности выражена в деле Дальней степи недостаточно ясно, постольку её нельзя считать универсальной.
В деле «Дальняя степь», даже если и была применена редакция Закона о банкротстве, действовавшая на момент возникновения права на подачу соответствующего заявления, то в любом случае Верховный Суд РФ не применил более длительный срок исковой давности, так как на момент совершения вменяемых действий (2004-2005 годы), подлежали применению общие нормы ГК РФ о трехлетнем сроке исковой давности.
Отсутствие универсальности позиции по делу Дальней степи также подтверждает Определение Верховного Суда РФ от 08.02.2019 № 304-ЭС18-24534 по делу № А45-4285/2013, вынесенное судьёй И.А. Букиной (председательствующей в судебном составе по делу Дальней степи), уже после рассмотрения дела Дальней степи.
Несмотря на то, что в последнем случае речь идёт об «отказном» определении, значение имеет позиция, выраженная судьёй, очевидно, в расчёте на универсальное применение, поскольку она подвергла критике позицию нижестоящих судов:
«Вместе с тем, применяя срок исковой давности по требованиям общества "Нива", суды не учли, что иск о привлечении к субсидиарной ответственности является групповым косвенным иском, так как предполагает предъявление полномочным лицом в интересах группы лиц, объединяющей правовое сообщество кредиторов должника, требования к контролирующим лицам, направленного на компенсацию последствий их негативных действий по доведению должника до банкротства. Таким образом, заявление общества "Нива" следовало рассматривать как заявление о вступлении в дело на стороне истца - общества "Каинский урожай". При этом ссылка общества "Нива" в обоснование своего заявления на положения главы III.2 Закона о банкротстве, введенной в Законом 266-ФЗ, в данном случае не имеет правового значения, поскольку послужившие основанием для подачи соответствующих заявлений события имели место в период действия Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона 266-ФЗ.»
Иными словами, судья обратила внимание на то, что должен был применяться годичный, а не трёхлетний срок исковой давности, как решили суды. Но поскольку даже трёхлетний срок давности оказался пропущен, оснований для отмены судебного акта, конечно, не имелось. Именно поэтому определение стало «отказным».
Аналогичным образом поступает суд в Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 18.05.2020 № Ф05-6862/2016 по делу № А40-79124/2014:
«Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 58 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", сроки исковой давности в целях привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности являются специальными сроками исковой давности, предусмотренными статьей 197 Гражданского кодекса Российской Федерации…
Таким образом, срок исковой давности для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности является материальной нормой права и определяется в соответствии с федеральным законодательством, действующим на момент возникновения обстоятельств, которыми вызвано начало течения срока исковой давности.»
Как видно, суд не применял в данном деле позицию по делу Дальней степи, по-видимому, аналогично не считая её универсальной.
На онлайн-курсе «Актуальные проблемы субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника» мы подробно обсудим эту тему, а также иные вопросы исчисления исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности.
